Дыхание дракона

[Logruss]

Название: Дыхание дракона
Заявка:

читать

что-нибудь про Джерарда, таймлайн и жанр на усмотрение автора
Жанр: приключения
Размер: примерно 2800 слов
Персонажи: Джерард, старая драконица. Упоминаются другие принцы и принцессы Амбера и знать Хаоса
Примечание: таймлайн - после десятой книги "Хроник". То есть Рэндом - король Амбера, Мерлин - Хаоса, Мэндор очарован Фионой, Корвин уже проложил свой Путь, Эрик, Кейн, Дейрдре и Брэнд как будто мертвы, а у Бенедикта все еще только одна рука.



— Детоубийца, слышишь меня?

Джерарду мерещится, будто кто-то окликает его, пытается заговорить. Но говорить здесь некому, и вокруг ни звука — только шуршит песок и стучат, подскакивая, мелкие камешки, осыпающиеся с крутого склона. Где-то там, наверху, засела тварь, которую он ищет, — старая, хитрая тварь, одержимая жаждой убийства. Дракон, который преследовал его через полсотни миров, чтобы сожрать, но не сумел этого сделать. Вместе с Блейзом и Джулианом, открывшим ему свои Карты, они заманили тварь в ловушку, где ее поджидал Бенедикт. Там, на пустынном и каменистом плато они дали ей бой. И она их перехитрила.

Собственно, битва не считалось главным из того, что должно было случиться в этот день. Куда важнее была сделка, которую Джерарду предстояло заключить. Беда была лишь в том, что вторым участником сделки был именно дракон. И именно та тварь, сына которой прикончил Джерард. По убеждению Джерарда, она непременно должна была попытаться убить его.

Она и попыталась.

Эта пепельно-серая горная гряда под оранжевым небом — греза, показанная ему тварью; Джерард нашел это место среди многих Теней, как может найти мир только принц Амбера — просто проложив сюда путь напрямик от самых окраин Янтарного королевства. В полумиле отсюда, в предгорьях, на островке песочного цвета растительности Джерард оставил коня — тот не годится для сражения с драконом. Где-то в горе, поблизости, расположена пещера, в которой спрятан спикард. Направляясь к ней, Джерард невольно пытается угадать, как именно тот спрятан. Заплыл ли землей? Лежит ли на скальной полке? Свалился в трещину? Быть может, врос в камень?

Все же эти размышления не слишком увлекают Джерарда — он пришел не за спикардом.

А началось все именно с них, со спикардов — предметов огромной силы, способной влиять на Тени столь же явственно, как и сам Амбер. Часть из них в древнейшие времена была поделена между Амбером и Хаосом, несколько были спрятаны, кое-какие считались утерянными. По причинам, о которых Джерарду не очень интересно было думать, теперь требовалось найти хотя бы один из утерянных. Гораздо более интересным представлялось ему то обстоятельство, что единственным существом, способным указать на искомое, оказалась мать убитого им дракона. И тот факт, что она не стала бы разговаривать ни с кем, кроме самого Джерарда.

Так утверждал Мэндор, лорд Хаоса, добивавшийся благосклонности Фионы. Спустя несколько дней Блейз, по просьбе Рэндома изучивший этот вопрос, пусть и с некоторыми оговорками, но подтвердил его слова.

— Детоубийца, где же ты? Я жду тебя.

Джерард стоит в тени нависшей над головой скалы. Ему слышится шелест песка за спиной и словно бы чей-то слабый, как сквозь дрему услышанный голос. При этих реальных и воображаемых звуках Джерард опускает клинок и замирает. Ужас, боль и ярость, завладевшие им после битвы, переплавились в нечто новое, дающее ледяное спокойствие. Прошагав с полмили, он дышит ровно, но сейчас непроизвольно задерживает дыхание. По его расчетам, он может подобраться к цели почти вплотную — ведь он ищет не место, в котором спрятан спикард, а укрытие в его окрестностях, достаточно большое для того, чтобы в нем могла поместиться драконица. Она-то и интересует его в первую очередь.

А спикард — что спикард? Спикард подождет. Ждал с древнейших времен — подождет и еще.

— Как случилось, что Мэндор повстречался с драконьей головой в твоих покоях? — спросил Бенедикт.
— Я сам пригласил его и Фиону зайти, — пожал плечами Джерард. — Она сказала, что у них как-то зашел разговор о драконах — ну, она, мол, и упомянула, что у меня на стене висит трофей — драконья голова.
— Ясно. И эта голова действительно еще может говорить? — Бенедикт перевел взгляд на Блейза.
— Да, представь себе, — Блейз нахмурился, но тотчас ухмыльнулся Джерарду. — Кстати, если очень старательно прислушиваться, то даже не владея драконьей речью, можно уловить некие образы. Понимаю, звучит странно; я и сам не мог в этом поверить, пока не отыскал описания техники разговоров с драконами. А когда опробовал ее, оказалось, что у тебя в гостиной обитает настоящий сплетник. Каких только небылиц он ни порассказал!
— А в том, что касается его матери? — уточнил Бенедикт.
— Он клянется, что матушка его в самом деле знает, где спрятан спикард. И что она укажет это место тому, кто снес ему голову — в обмен на эту голову.
— А потом попытается прикончить его, — кивнул Джерард.
— Вполне вероятно, — согласился Бенедикт. — Не забывай, многим драконам просто нравится убивать людей.

Тишина. Джерард выжидает. Если тварь тут, она обязательно выдаст себя.

Когда несколько дней назад Мэндор уверил его, что драконы разумны и понимают человеческую речь, он просто принял этот факт к сведению. Позже Блейз подтвердил сказанное хаоситом, но и в этот момент единственной эмоцией Джерарда было лишь смутное облегчение: по крайней мере, он сумеет объяснить рептилии, чего хочет и зачем принес ей голову ее сына. Так оно и получилось; точно так, как и предполагалось, вышло и с местом, в котором был спрятан спикард — она просто показала ему чтото вроде миража, изображавшего, как эта местность выглядит. Теперь же мысль о том, что тварь поймет любое его слово, радует Джерарда. Ей следует знать, за что ее убьют.

Вообще-то, говорила Ллевелла, еще неизвестно, как отнесется к сделке сама драконица, за свою очень и очень долгую жизнь отложившая не одну кладку яиц. Много ли значит для нее гибель одного из тысячи отпрысков? С другой стороны, Джерард прекрасно помнил, что они говорят о разумном существе, безо всякого повода тысячами убивавшего других разумных существ. Это следовало учитывать. Так что они подготовились, и когда тварь бросилась на Джерарда, тот отступил в заранее выбранное место через Карту Блейза.

Драконица последовала за ним, но одновременно через Карту Фионы туда же явился и Джулиан. Там, на плоском каменном "столе" в дальней Тени, тварь почувствовала себя неуверенно. Атаковала она редко, больше уклонялась от копий Джеррада и Джулиана и мало-помалу отступала туда, где ее поджидал в засаде Бенедикт. Обнаружила она его, лишь когда он выскочил из трещины, в которой устроил укрытие, и взмахнул копьем. В этот миг драконицу словно обволокло желтым светом. Она вскинулась и забила крыльями, поднимая облака мельчайшей каменной крошки, словно пытаясь взлететь, и хлестнула хвостом так, что в воздухе щелкнуло. Похоже, это был единственный ее настоящий удар за все сражение.

Джерарда ослепило на миг, будто с чистого неба в тучу пыли сошла синяя молния. А когда яркое пятно перед глазами начало меркнуть, обнаружилось, что драконица исчезла. Поодаль Джерард увидел Джулиана — тот, опустив меч, прикрывал глаза рукой; Блейз и Фиона, так и не пожелавшие уйти в Амбер и следить за битвой по Картам, как то делали Рэндом и Ллевелла, выбирались из дальней расщелины и спешили к ним; пыль, поднятая драконицей оседала, а Бенедикт... Бенедикт лежал в этой густой пыли, осыпанный ею с головы до ног, лежал неподвижно, как песчаная статуя, и Джерард вдруг вспомнил, что накануне сражения Флора неожиданно для всех вцепилась в рукав Бенедикта и стала упрашивать его остаться, не ходить с братьями — едва ли не в слезах, непонятно почему и, кажется, впервые в жизни.

Здесь, под рыжими небесами, все кристально ясно и просто. Джерард знает, что будет делать, так хорошо, словно убивал драконов всю жизнь. Тварь закована в чешую, прочную, как доспехи Джулиана, но сейчас Джерарду под силу пробить и зачарованный доспех. Любой из его братьев в состоянии вогнать меч в камень почти по рукоять, а он сильнее их всех. Он подберется к ней неслышно, как кошка, бросит горсть пыли ей в глаза и вонзит клинок в основание черепа. Этого будет достаточно: даже если она не сразу умрет, способности двигаться немедленно лишится.

Остаток дня вчерашнего словно прошел мимо глаз Джерарда — в памяти всплывали только отдельные картинки. Вот Фиона, футах в пяти от Бенедикта — руки ее словно ощупывают незримую стену. Она сводит брови и что-то шепчет себе под нос — стена поддается, но незначительно. Она качает головой и продолжает пробовать.

Вот местное солнце садится, и Джулиан раздувает трескучий костер; откуда он взял дрова и было ли там вообще что-либо горючее или кто-то из колдунов поджег камни, Джерард не может сказать. Вот Блейз, связавшись с Ллевеллой, доставляет из Амбера воду и пищу. Оттуда же прибывают палатки — Джерард помнит, как помогал разбивать их. Вот Фиона, измученная, отходит к уже ровно гудящему огню, уступив место брату, но через минуту-другую, чуть придя в себя, достает Карты и разговаривает с кем-то, скорее всего, с Мэндором — во всяком случае, позже в наспех разбитом лагере объявляется и он. Вот его любимое орудие, металлические шарики, раз за разом облетают Бенедикта по кругу, ища лазейку или трещину в невидимой стене. Вот Блейз сидит на земле в трех, потом двух футах от Бенедикта: глаза Блейза закрыты, на висках испарина, и три ярких перстня на его руках движутся, словно пальцы его перебирают бесконечную нить. Вот Рэндом — он что-то говорит о Мерлине и Корвине; его быстро отправляют обратно в Амбер. В какой-то момент Джерард словно ощущает даже незримое присутствие Брэнда, но очень мимолетно. На рассвете Блейз, почти зеленый, отходит к огню, и Фиона поит его чем-то, бережно придерживая его чашку: руки у Блейза так дрожат, что он не может удержать питье у губ. "Я его не почти не слышу. По-моему, он..." — бормочет Блейз. Неизвестно когда приходит Флора: глаза ее сухи, она спокойна деревянным каким-то спокойствием и говорит ровным голосом; "Он все равно жив", — вот что говорит она. Джерард гадает, услышал бы ее слова, если бы она сказала нечто иное?

К утру рядом оказывается Корвин (от его Пути в Амбер его провел Рэндом, а к месту событий — Джулиан), а вскоре откуда-то берется и Мерлин. Он садится неподалеку от того места, с которого поднялся Блейз, может быть, только на пару дюймов ближе к Бенедикту, и погружается в подобие транса. Внезапно Блейз, Мэндор и Фиона разом поворачиваются к нему, словно собаки, привлеченные каким-то запахом. Потом начавшийся было рассвет раскалывается, и плато заливает густейшая синяя тьма. Мерлин встает и щелкает пальцами. Раздается треск, словно ломается скорлупа гигантского яйца. Рассвет возвращается на небо и землю, а Мерлин приближается к Бенедикту и, осторожно обшарив воздух над ним, поднимает голову и оглядывается на остальных.

"Он жив, — говорит Флора уверенно. — Я же говорила: он жив!" Мерлин кивает, и она вдруг опускается на камни и заливается слезами.

— Что ты медлишь? Неужели не готов?

Нет, что бы Джерарду ни чудилось, он знает, что подготовился хорошо. И совершенно убежден, что правильно выбрал оружие. Воспользоваться копьем, на первый взгляд, было бы безопаснее, но это лишь на первый взгляд: короткое копье не дает воину преимущества, а с длинным остаться незаметным намного труднее. Медленно и тихо Джерард вкладывает меч в ножны. Неслышно, как ветерок, скользит вдоль каменной стены в сторону от нужной пещеры — туда,где он видит многообещающую расщелину. И осторожно, пробуя ногами и руками каждый камень, начинает подъем.

Они оставили Бенедикта под присмотром Флоры и обитателей той Тени: гончие Джулиана, за которыми ему пришлось наведаться в Амбер, отыскали поблизости замок, обитатели которого охотно согласились принять отважного рыцаря и прекрасную даму. Джерард предпочел бы доставить раненого домой, но колдуны в один голос утверждали, что к тому, кого коснулось дыхание дракона, долгое время нельзя применять магию. Решено было, что Бенедикта будут навещать все по очереди, пока не смогут отправить его в Амбер, а кто-нибудь из семьи будет при нем постоянно. Кроме того, решено было, что Джерард тщательнейшим образом запишет все, что сумеет вспомнить о местности, которая предстала его мысленному взору при том подобии разговора без слов, что состоялся у него с драконицей перед самым нападением. Скорее всего, утверждал Блейз, она и в самом деле показала место, в котором спрятан спикард.

— Детоубийца, ты здесь? Я чувствую твой страх.

Джеррад усмехается. Ее голос, конечно, ему только чудится. Вероятнее всего, он сам придумывает, что она могла бы сказать, потому и попадает всякий раз в точку. Верно, он боится. Не того, что может случиться здесь — а того, что видит и может увидеть Флора. Вдруг Бенедикту станет хуже? Он не представляет, что делать в этом случае...

— Я тебя вижу, — вплетается в его размышления. — И что ты теперь сделаешь?

Вчера Джерард тоже пришел к мысли, что со стороны твари было бы отличной шуткой открыть ему правду, раз уж она собиралась убить его. Поэтому он выпросил день на раздумья о том, как будет лучше впредь действовать с драконом, вернулся в Амбер вместе с Блейзом, заперся в своих покоях и, аккуратно записав все, что сумел вспомнить о показанном ему месте, оставил бумагу в ящике стола. Написал еще записку Джулиану и отдал ее слуге, приказав вручить ее на следующее утро, но не раньше завтрака. Наконец, с облегчением отложив перо, пристегнул к поясу меч и вышел.

Он на склоне пепельной горы. И тварь где-то рядом.

Джерард обшаривает взглядом стены отысканного им каменного желоба, по которому он поднялся до ровной площадки почти у самого верха, и вскидывает голову. Прямо над нею, не более чем в нескольких футах, нависает сероватый валун. И он меняется в размерах, чуть заметно увеличиваясь и снова уменьшаясь. Она все время была тут — просто была слишком большой и неподвижной, чтобы он мог ее заметить! Она чуть сдвигается в сторону, изгибается — и к самому лицу Джерарда опускается огромная голова. Драконица приоткрывает пасть и втягивает воздух, пробуя запах языком. Потом она выдыхает, и Джерард чувствует, как от нее разит застарелой гарью. Но прежде, чем она успевает снова набрать воздуха в легкие и изрыгнуть огонь, он вскидывает руки, и они смыкаются на гребне ее шеи и резко, изо всех сил дергают ее вперед и вниз.

Тварь рушится вниз головой так быстро, что даже расправив крылья, не успевает взлететь. Все, что, ей удается, — это чуть повернуться и упасть на спину, но сам удар так силен, что на миг выбивает воздух из ее груди. Джерарду не угнаться за ней, но он использует меч как копье, метнув его следом, и тот пришпиливает шею твари к земле.

Когда Джерард наконец спускается и вытаскивает из сапога кинжал, драконица начинает дергаться, как бабочка на булавке. Теперь он не слышит никаких голосов, но его снова накрывают ярость, боль и ужас. Чужие, они так похожи на его собственные недавние чувства, что он останавливается. Перед его глазами встает отрубленная голова молодого дракона. Он не может убить драконицу просто так. Нужно хоть что-то сказать.

Джерард говорит:

— Я убил твоего сына, это верно. Но насколько я понимаю, по вашим меркам он не совсем мертв. А все те тысячи людей, которых убил он, мертвы окончательно. Не думаю, что они были глупее или хуже него. Но я вернул тебе его голову, а он... сомневаюсь, чтобы он на моем месте сделал бы что-то подобное. По-моему, ему не до кого не было дела. Тебе по крайней мере было дело до него. И... Ты ведь нарочно ударила не по мне?

Снова картинка перед глазами: две наступающие фигурки с копьями. Третья фигурка, выскакивающая из укрытия за спиной. Копье в ее руке. Что-то неправильное в ней. Ярость при ее виде, зависть и гнев. Ярость разрастается, поглощая все.

Джерард трясет головой, чтобы прийти в себя.

— И что должно было получиться?

Новое видение застилает для него окрестности: темно-синяя искра, выдыхаемая драконом, вспыхивающая в пыльном и желтом облаке. Искра летит к одинокой человеческой фигурке, выскочившей у смотревшего откуда-то из-за спины. С этой фигуркой снова что-то не так. Джерард не успевает понять, что именно: искра достигает человечка. Копье в его руке мгновенно вспыхивает низким темно-синим пламенем. А потом этот огонь начинает пожирать руку и быстро распространяется по всему человечку. Джерард ощущает драконье удовлетворение и злое торжество. И что-то еще, непраздничное. Печаль? Досаду?

— Подожди! — рявкает он. — Это не так! Он жив, Бенедикт жив, понимаешь? Этого не было! Он жив, ты думаешь неправильно: ты ударила слева, ему в правую руку, но он ведь держал копье в левой... понимаешь, у него нет правой руки!

Изумление. Изумление. Понимание. Растерянность. Что-то слабое-слабое, мирное. Смиренное?

Джерард и сам растерян. Кажется, она не очень-то и...

— Ты не очень хотела убивать его, да?

Недовольство. Смущение.

— Ты не хотела. И даже не очень хотела убить меня, когда я сюда явился. Ты вполне могла это сделать.

Злость. Недовольство. Гнев.

— Проклятье, теперь и я не могу убить тебя.

Недоумение.

— Ну, похоже, и я не очень собирался. У тебя все-таки были причины сердиться... А если... Что если я отпущу тебя? Ты не станешь нападать на нас? Только решай скорее, пока Джулиан не хватился меня и не примчался сюда следом за своими гончими.

Недоверие. Сомнения. Любопытство.

— Я не понимаю, что ты хочешь узнать. Отпущу ли? Пообещай — и увидишь. Ну, а нарушишь слово — извини, тогда уж всё. Кто-нибудь из нас тебя обязательно прикончит.

Согласие. И согласие.

Джерард приближается и протягивает руку к своему мечу.

— Погоди, — спохватывается он, — а как помочь Бенедикту? Чем вы пользуетесь?

Смущение. Растерянность.

Синяя искра, которой дракон жалит другого дракона. Тот падает. Спустя некоторое время начинает шевелиться и поднимается. Синяя искра, жалящая самых разных тварей. Все они обращаются во прах.

— Сожри тебя Великий Змей, — бормочет Джерард, наклоняясь над удерживающим драконицу клинком. — Мне надо спешить обратно! Ты не знаешь средства, потому что тебе оно не нужно, как я не догадался! Так, замри. Сейчас...

Он выдергивает меч, и драконица шипит и ревет. Потом осторожно переваливается на бок, сложив крылья. Медленно и неловко поднимается на ноги. Джерард наблюдает за ней. Как будто все неплохо.

— Послушай, — говорит он, — я в самом деле спешу. Давай обойдемся без прощания. Я ухожу, но и ты тут не задерживайся. Я не шутил, когда говорил про Джулиана. Мой брат может явиться сюда в любой момент, даже не дождавшись моей записки. Учитывая его коня, собак, птичек, доспехи, оружие и желание свести счеты с тобой, встречаться с ним не стоит. Улетай как можно скорее.

Джерард снова видит подобие миража — кольцо, светлое, желтовато-белого камня или металла. В центре оправы — красивый серебристый камень. Кольцо покоится на самой верхушке сталагмита в пещере над ними.

— Спикард? Оставь его там, где лежит, я заберу его позже. И... всё. Давай по возможности не встречаться без предупреждения.

Он разворачивается и отправляется на поиски коня, искренне надеясь, что встретит Джулиана не раньше, чем на полпути к дому.