У костра...

[Logruss]

Отдельное спасибо Хел, которая все это вычитывала и правила.

Вино, "разговор за жизнь", костер, ночь, что-то вроде пикника...

/все не мое, я просто балуюсь/



-Я ведь никогда и не знал его… тебя по настоящему. Как-то не сложилось.

Привычная оговорка, свидетельство того, что он так и не смог определить, кем приходится ему собеседник. Из раза в раз повторяющиеся запинки и легкое смущение за эту неопределенность. Наверное, для учившегося в штатах человека это проблема политкорректности, а не идентификации. Не зовите негра негром, так?

-Я, собственно, тоже. –Усмешка несколько ироничная. Хотя, какая тут ирония, сплошной сарказм. Парадокс, как можно знать того, кого никогда не видел? Не спрашивайте.

-Еще вина? –протягивает бутылку.

-Давай.

Картина, должно быть, немного сюрреалистичная. Ночное небо – звездным куполом над плато, ровным, как стол. Серебристое сияние пути, мягкое, призрачное свечение, отличное от искрящейся энергии амберского Огненного Пути, более спокойное и более таинственное. Темный силуэт раскидистого дерева, мощного, кряжистого, выросшего на просторе. Совершенно космический пейзаж, никак не подразумевающий присутствия человека.

Хотя. Мы ведь не люди. Я - уж точно.

И чуть в стороне, на грани сияния Пути и ночной темени - хотя какая тьма может быть, с такими-то звездами? - неожиданно контрастное пятно. Желто-оранжевое живое пламя, жаркое, веселящееся, неспокойное. Искра, прорезающая сине-серебряную ночь, разрывающая инность и безграничную недостижимость этого места. И силуэты двух человек, сидящих в круге света, темные и такие неясные, что случайный свидетель не смог бы разобрать ничего конкретного. Впрочем, здесь не могло быть случайных свидетелей наших посиделок.

Мы пили вино прямо из бутылок и закусывали какими-то совершенно неподходящими для это бутербродами. Ни один из нас не гурман, наследственное, наверное. И трепались за жизнь, конечно. Куда ж без этого.

И, конечно, разговор перекинулся на… меня? На него? Ну, в общем, конечно же на него. На Корвина.

-Странно, наверное, помнить такую… насыщенную жизнь, и понимать, что сам появился гораздо позже. Как это? Ты считаешь, что ты, это… -Он замолк, не зная, как продолжить. Как будто я знаю.

-Это я. Просто я. Знаешь, перед призраками Пути обычно не стоит вопрос самоидентификации. Это как быть вырванным на миг из сна без сновидений, потом… хм. Чисто практический подход. Подразумевается, что призрак не узнает, что он вторичен, и тем более, у него не может возникнуть никаких отношений с породившим его Путем.

Мерлин молчал. Просто смотрел на меня, очень внимательно, словно я изрекал невесть какие откровения, а не самые очевидные и не слишком приятные вещи.

Хотел бы я знать, о чем он думает сейчас.

Сначала это было немного неудобно и непонятно. Я помнил его по одной-единственной встрече и изображению на карте. Ну и со слов Дары. Он был знаком с отцом чуть лучше и на одну длинную, длинную исповедь дольше. Я могу легко угадать, о чем они говорили тогда, но знать, что в тот момент чувствовал мой оригинал, мне не дано. Ну и вообще, за все это время различий, полагаю, накопилось предостаточно. Вот только понимает ли это Мерлин?

Думаю, нет.

-Знаешь, а ведь ты не должен бы считать меня сыном. –Немного напряженная улыбка. Нда, обычно на четвертой бутылке мы начинаем петь песни и перемывать косточки великим силам мира сего. А тут пробило на личное. Бывает.

-А я и не считаю. – Смеюсь. Иногда опьянение способствует глупостям, а иногда можно сказать то, что иначе просто не полезет на язык. –Ну сам посуди, когда ты родился на свет, меня еще не было и в проекте. А потом мне достался вполне взрослый, самостоятельный, влипающий в неприятности оболтус, практически король.

-Тогда почему ты… Ну, ты ведешь себя так, словно относишься ко мне… хм… так вел бы себя и сам Корвин.

-Ну так я он и есть.

Мы замолчали, с одинаковыми выражениями на лицах. Ну да, я Корвин и есть. И все же не он. Есть различия. А есть и нечто общее. И ни о первом, ни о втором Мерлин понятия не имеет. И пусть его.

-Наверное, вы уже достаточно сильно отличаетесь… А может, и нет. Что бы ты ему сказал, если бы вы встретились?

-Не знаю. Что можно сказать себе самому? Рад познакомиться? Расскажу ему о том, что тут было без него, об Амбере, о тебе.

Мерлин кивнул. А красивый у Корвина с Дарой мальчик получился. На нас похож. Интересно, если постараться, смогу я все же представить, что он – мой сын? Действительно почувствовать себя его отцом? Теперь уже нет, поздно.

Глоток вина побольше, чтобы скрыть изменившееся выражение лица. Чуть не подавился, закашлялся.

-Кх.. мне, кажется, хватит. Старею.

-Тебе еще рано стареть. Сколько бы ты там веков ни помнил! Ты моложе меня! –Смеется. Протягивает руку и стирает ладонью капли вина у меня с подбородка. Совершенно естественный жест.

-Как ты обращаешься к отцу, непочтительный юнец! –отстраняюсь и с притворным гневом хмурюсь.

-Ты сам только что сказал, что не претендуешь на сие звание. Так что теперь не дождешься никакой почтительности. Тем более сыновней. –Он выхватил у меня из рук бутылку и быстро отпил глоток. Облизнулся с самым наглым видом и дерзко посмотрел на меня. –Корвин, как ты мог подавиться ЭТИМ?!

На влажных губах шальная улыбка. Ну конечно, напился. Не один я тут навеселе. И сильно.

Позволить себе помечтать, чем может закончиться это шуточное поддразнивание, если добавить еще бутылку? Судя по расфокусированному взгляду Мерлина, тем, чего захочу я. Нет, не захочу, решу. Вопрос, чего я решу-то? А не рассматривается. Все и так ясно. И никакое количество вина ничего не изменит.

Мы смеемся и травим анекдоты рискованного содержания. Пьем, уже не закусывая, обмениваемся колкостями. Мерлин, глупый мальчишка, которого я не сумел научиться воспринимать, как сына. Но это не значит, что он мне не дорог. Вот только толку с того… Да и у тебя было немного шансов увидеть во мне отца.

Отец – это образ из детства, что-то такое надежное, незыблемое, кто-то старший. А я мало подхожу на эту роль. Но, вроде бы, ты относишься ко мне если не как к другу, то как к доброму приятелю. Мне приятно видеть в твоих глазах восхищение и тепло; так можно смотреть только на родного человека, на близкого.

Ты подвигаешься ближе ко мне и устраиваешь голову у меня на плече.

-Устал я. –Тихо хихикаешь. –Знаешь, Дара, наверное, будет в бешенстве. Отец, призрак амберского Огненного Пути и ты. Сразу три Корвина в одной вселенной, а она и с одним-то смириться не могла.

Я начинаю что-то отвечать, не сразу поняв, что случилось. И лишь когда моей шеи касаются его волосы, вздрагиваю и запинаюсь.

-Хорошо устроился? –Интересуюсь совсем не агрессивно.

-Ага. –Вполне невинный ответ. Ну что может быть естественней, чем облокотиться на собственного отца. Ага, «Отец, призрак амберского Пути, и ты». И я. Угу.

-Мне неудобно. Извини. –Пытаюсь отодвинуться, но чувствую, как мои плечи обвивает сильная рука. Ну да, не мальчик, мужчина, воин, король, вполне взрослый. Ну не драться же с ним?

Высвобождаюсь и смотрю в спокойное, слишком уж спокойное для пьяного, лицо Мерлина. Только глаза чуть прищурены, и губа прикушена.

-Корвин…

-Все в порядке. Еще вина?

-Извини. Да, еще вина.

Нда, интересно, что это, мое дурное влияние или наследственность? Да одно и тоже. Смотрю, как Мерлин пьет; хотя нет, просто любуюсь им, и так чертовски жаль… Зато потом кому-то не будет еще жальче, верно?



-Знаешь, а ведь тебя я тоже не знаю. Несмотря на то, что провел с тобой куда больше времени, чем с отцом. – Мы продолжаем говорить. Действительно, хорошая ночь. И какая разница о чем говорить? Мы сидим совсем близко, но все же не касаясь друг друга. Смотрим на огонь и допиваем остатки вина из одной бутылки. Иногда наши пальцы соприкасаются. Но это все не о том…

Улыбаюсь. Еще бы ты меня знал…

-Да я тебя тоже, Мерлин. Я тебя тоже.





Собственно, вот и все.